Река снов. Том 2 [СИ, не вычитано] - Сергей Сезин

Итого остаются три Черных башни, Сызранская башня, Чебоксары и место проживания таинственных племен казанского севера. Черные башни пока расшифровке не поддаются, Чебоксары — наверное, нет. Нежить не любит текущей воды. Итого остается Сызранская башня и племя. Сызранская — наверное, тоже нет. Место не совсем безлюдное, и имей она какие-то магические свойства, их бы уже заметили. Тем более портал. А вот племя-это уже теплее. Раз в нем молодые мужчины уходят и хотя бы временно возвращаются, то для службы Ашмаи это вроде подходит. Тем более их оплачивают золотом, тканями и железом, но не современным оружием. Что слегка напоминает о аборигенском происхождении Не-мертвого. Придется придумать, как попасть в эти казанские дебри и найти портал, через который они ходят. Ладно, отложим пока это, вдруг потом станет яснее.

Теперь еще пара вопросов, над которыми надо подумать. Мне идти одному или с кем-то?

Ответа пока нет. Полуэльф высказался против, хотя и не совсем искреннее. Интересно, он Первый или Второй? Или это совершенно не про него?

Вообще, конечно, с надежными попутчиками идти лучше. Вот я и сам ощущал, как пригодился бы гном в пещерных лабиринтах. Только где ж найти гнома, который захочет прогуляться в опасное путешествие в незнакомые леса? Да и действительно, в леса гнома тащить не надо, они там себя неуверенно чувствуют. Но не эльфа же? Гм, а не потому ли мне полуэльфа показали? Вот это выход, он-то лес знает и чувствует, но не враг пришлым, ибо такой наполовину. Но и эльф, то есть враг наполовину. И какая ж половина будет доминировать?

Надо будет к Снорри забежать и спросить, нет ли у него на примете бесшабашного племянника, которого авантюрная жизнь привлекает больше, чем размеренная? Которому не важно, что ему почти гарантированно не заплатят, а гарантированно убить попытаются по дороге? Вдруг такой найдется. Или полуэльф Петя встретится по дороге. Из Академии его за нелояльность вышибли, куда ж он подастся? Разве что детей какого-то барона учить…

Ах да, еще Левчик, у которого все больше полезных свойств обнаруживается. Шевельнулась мысль взять его в поход, но я ее отогнал. Не стоит рассчитывать, что его грозное мяуканье разгонит толпы врагов, а сам он порвет Не-мертвого, как собака тряпку. А на останки помочится с целью быстрейшей утилизации лича. А вот что сделать нужно, так это сходить в гости к Марине с Левчиком. Думаю, что он ее родителям понравится, и они не откажут в том, чтоб последить за ним, пока я езжу по диким местам.

Все же котенка я воспринимаю как подарок судьбы, а не как оружие против живых мертвецов.

Итого предварительное рассмотрение ответило на вопрос 'Где?' — на казанском севере.

'Когда?'- после ледохода.

'Как?'- еще неясно.

'С кем?' — тоже неясно.

На том заседание клуба провидцев-любителей объявлено закрытым до получения новой информации. А в Казань нужно телеграмму отправить с просьбой взять меня в экспедицию на правах вольнослушателя.

В четверг у меня занятий не было, а от заседания кафедры я уклонился, отпросившись у Руслана. Свое мнение я по работе, что разбирать будем, высказал уже, и протокол заседаний подпишу потом. А я лучше посижу дома, может, удастся дописать эпилог романа. Поэтому я с утра выходил только за почтою. А улов в ящике был богатый: два письма и газета. Первое письмо, от Валерия, я прочитал прямо у калитки. Благо оно было недлинным, всего страницу с небольшим. Именно столько он смог написать за два с половиной месяца с моего дня рождения, когда он предыдущее написал. Там было аж полторы страницы.

Сегодня мне он сообщил, что жив — здоров, работают они над каким-то казанским заказом, а что то за заказ, он сообщать не имеет права. И еще: он стал часто видеть во сне мать. Нет ли о ней новостей? А какие могут быть новости из Убежища? Туда люди добровольно закрывают себя от мира. Но вообще съездить надо. Снег растает, и поеду. Ответят мне как всегда, что она не желает ни с кем встречаться, но все равно поеду.

Про девушек ничего не пишет, значит, нету. Таки придется Армир для него завоевывать! Что еще делать с эдаким лентяем. Так мне внуков и не увидеть, если не прибегну к экстраординарным действиям.

Жива была б Анюта, так не давил бы на этого разгильдяя!

Нет, стоп, мне сердечный приступ сегодня не нужен. Пойдем-ка лучше Левчика погладим и второе письмо прочитаем, про что оно и от кого….

А второе письмо оказалось ошибкой почты. Это случается не первый раз, ибо периодически приходят на мой адрес Холмская 4, письма, адресованные на Захолмскую улицу, дом 4.И не первый раз я отношу их обратно на почту и ругаюсь при этом.

Газета оказалась ничем не заинтересовавшей. Ладно, теперь приступим к писанию, а письмо Валерия еще разок перечитаем попозже.

Но только я уселся за стол, как зазвонил телефон. Я представил себе, что это вызов, отчего меня взяла досада, но я ошибся. Это звонил один преподаватель — филолог. Когда я вернулся в Тверь, я посетил филологов и задал им вопрос про этого Клауса и город Амбург. Тем же я чуть позже озадачил знатоков аборигенской истории. И вот явилась разгадка.

Оказывается, это даже не легенда, а правда. Случилось это лет за 600 до Переноса. Тогда существовал какой-то городской союз прибрежных купеческих городов. И существовала организация пиратов, причем не просто морских разбойников, а благородных пиратов (с трудом себе таких представляю, но ладно). Вот однажды в бою пиратов с флотом города Гамбурга и был взят в плен их предводитель Клаус Штертебекер и часть его команды. А далее при казни разыгралось событие, которое я увидел. Что интересно, о Клаусе помнили столетиями и даже устраивали в его честь спектакли, ставили памятники, писали книги, почти до самого Переноса. Гм. А я, наверное, погорячился, сказав, что с трудом себе представляю благородного пирата. Вот насчет прогулки его меня слегка терзают сомнения, но вдруг он встал и шагнул хоть раз-другой? Пусть даже не дойдя до шеренги своих товарищей? А уж благодарная человеческая память расцветило все числом тех, мимо кого он прошел, пока его не толкнули или подставили ногу? Я от всего сердца поблагодарил за внимание к моей просьбе и еще некоторое время стоял, вспоминая виденное в пещере.

От размышлений меня оторвал Левчик. Котенку захотелось внимания. Иди сюда, красавчик, ведь целый десяток минут на тебя не обращали внимания, истомился весь….

Сегодня мне писалось лучше, но планируемое окончание все никак не выходило. Мне казалось, что еще нужна страничка-две, но никак не приходило то, что нужно сказать на этой страничке. Поэтому, помучившись, я отложил писание и решил после обеда поработать с оружием. Отец говорил мне, что когда разбираешь-чистишь-собираешь оружие, ты как бы уходишь в себя и отдыхаешь. Поэтому он, сильно понервничав, шел чистить и разбирать свой арсенал. Возвращался он уже в добром расположении духа и раздражение у него проходило. Меня чистка оружия не успокаивает, я отношусь к ней, как к неизбежному злу и тому, что нужно терпеть. В молодости, когда уже ощутил Дар Силы, даже думал, что надо будет подучиться, заполучить власть над демоном и загрузить его чисткой оружия. Потом, конечно, я понял, что если ты обладаешь такой властью над демонами, то у тебя вполне получится найти для этой цели и человека, который это будет делать вместо тебя.

Сегодня у меня на очереди были основные револьвер и пистолет, плюс я поработал и над своим старым энфилдом. Его мне купили, когда я стал подростком, который может уже самостоятельно владеть оружием. Ну, и мы тогда ездили на те самые Сокские охоты, где нужно было оружие более универсальное, чем дробовик, ибо чуд приходилось отстреливать и накоротке, и на дистанции. Один раз даже они нам так в лагере надоедали, что пришлось уйти из лесу и расположиться лагерем на холмике метрах в стапятидесяти от леса. Что не избавило нас от атак из леса. Тот год был каким-то особо благоприятным для нечисти и прочих. Добычи было много, но и хлопот с ней выше крыши.

Отец, когда покупал винтовку. исходил из того, что для начинающего лучше иметь в магазине побольше патронов — сможет безопасно лишний раз промазать. А самозарядку он покупать не стал — у него в то время был период разочарования в них. В предыдущий год он два раза чуть не пострадал из-за перекоса патрона в магазине СВТ, потому, вернувшись с охоты, купил себе трехлинейку, а СВТ года два висела на стене. Потом он сменил гнев на милость, а 20 зарядный магазин на десятизарядный. А вот 'маузеры' он отчего-то не любил и считал, что они чувствительны к загрязнению, оттого им место только на стрельбищах. Это его мнение подтвердить или опровергнуть я не могу — ни разу не брал в руки 'маузера'. Мне первое время энфилд не нравился. Чисто эстетически его обрубленный нос раздражал. Но потом привык. Думал отдать его Валерию, а потом он бы и внуку достался. Но Валерий к винтовкам равнодушен и дома их не держит. Да и с внуками тоже не торопится.